Храни меня

В комнате нас было трое, но если рассуждать с точки зрения всеобщей видимости, то в ней была одна я. Вполне возможно, что вся проблема крылась в моем богатом воображении, но ОНИ опровергали это одним лишь своим присутствием.
С другой стороны, главное же не тело, а душа человека? Хотя тут тоже что-то не вязалось. Они были не люди, а ангелы. Безумно красивые.

Имя моё Нася и мне шестнадцать лет. Ну, в принципе, пока это все, что я могу сказать. Как-никак самой описывать себя как-то не корректно, пусть это делают окружающие меня люди. А окружающих предостаточно. В одном Санкт-Петербурге живет около четырех миллионов шестисот тысяч трехсот десяти человек.

Я сидела в пижаме на подоконнике и смотрела в окно. В Питере белые ночи, так что не так уж и темно. На кровати сидит Анлиса – ангел с белым оперением и спорит с Киарой – ангелом с черными крыльями. Как ни странно, но вопрос их обсуждения связан со мной. Каждая предлагает свой вариант развития моей жизни.

Изначально, спора даже не предполагалось. Вели себя они очень даже дружелюбно по отношению друг к другу. Хотя все же не дружелюбно, а терпимо. Так обычно ведут себя люди из разных компаний, направления которых косвенно отличаются, но им по каким-либо обстоятельствам приходится постоянно общаться. И как я уже сказала, это было вначале, как говорится затишье перед бурей. Впрочем, они всегда ругаются.

Хотя даже не так, они не ругаются, а спорят.
Сложно представить как это, когда их ругань слышишь только ты. Хорошо, что я могу иногда заставлять их замолчать. Но это случается очень редко, когда совсем нет сил, терпеть их. Сегодня силы есть.
- Нась, слезай, ты разве еще не хочешь спать? – Анлиса смотрела на меня. Только сейчас она отвлеклась от спора.
- А ты от темы не уходи. Хочет - пусть сидит, что ты к ней пристала? – влезла Киара.
- Ну, в отличие от тебя, я за нее волнуюсь.
- А что за нее волноваться? Я понимаю, если бы она вылезла в открытое окно и стала верещать, что покончит жизнь самоубийством. А так-то что? Сидит и сидит себе на подоконнике. Меня больше волнует, сможет ли он ее вес сдержать. Вот это, да! Вот это любопытно!
Я невольно улыбнулась. – Знаете, девчонки, мне так нравится смотреть в окно…
- Да ладно! А я думаю, что это ты там уже третий час делаешь? – притворно удивлялась чернокрылая.
- Киара, не перебивай. Так вот, у меня такое ощущение, что каждый день двор разный. Не знаю, как это объяснить, но есть что-то такое, что мне очень нравится.

Может это потому, что мне просто больше некуда смотреть. Но все же это меня успокаивает. Помню, мне был очень симпатичен один парень, так мне очень навилось слушать грустные песни и смотреть в окно. Вот. – Я ненадолго замолчала. – Потом, через какое-то время мы встретились, и я была в шоке. Он оказался таким, несимпатичным, кошмар! Я потом ругала своих подруг, почему они мне об этом не сказали, и даже если бы я их не слушала, то надо было ударить меня по голове чем-нибудь тяжелым.
- Вот видишь, любовь основана на внешнем виде, – обратилась Киара к Анлисе.
- Ну, а изначально-то, что ей двигало тогда? Небось, его внутренний мир.
- Вообще-то мы с ним не общались, - я решила поучаствовать в их разговоре.
- Вообще? – удивилась белокрылая.
- Вообще.
- Ха! Тем более, что бы вы там ни говорили, но влюбляемся мы в оболочку и многим глубоко наплевать какой ты человек. Хочешь нравиться – будь красавицей. – Торжествуя, выдала темнокрылая. – Вы только поглядите, я сочинила и озвучила девиз современной девушки! – радовалась она.
- Я временила со своими чувствами, хоть и пыталась начать с ним более близкие отношения. Но только вот я в этом плане не современная девушка и считаю, что мужчина должен делать первый шаг. Со временем я стала замечать какой он человек. Я поняла, что он совсем не то, что мне нужно.
- Съела? – возликовала Анлиса. – Встречают по одежке, а провожают по уму!
- Такими темпами ты со своим умом и без нормальной одежки можешь топать мимо.
Киара язвила постоянно. Особенное удовольствие ей доставляло делать это в сторону Анлисы.
- Зато ты без моего ума и со своей одежкой быстро оттуда вылетишь. К тому же, со своим умом я смогу себя хорошо преподнести. Так что главное не то, как ты выглядишь, а что у тебя внутри, - не отступала Анлиса.
- Фи! Ты современную молодежь видела? Да тебя в любой нормальной компании «сожрут» заживо и даже не подавятся.
- Что ты понимаешь под словом «нормальная»? Может то, что для тебя нормально, то для меня совсем уж ненормально.
- Киар, кстати, в моей компании никто никого не ест, как ты выражаешься заживо, - промурлыкала я.
Демоница тут же состроила гримасу:
- Ой, да ладно. Прямо таки не едят? А у кого сейчас проблемы в компании? У меня что ли? Тебя же кидают направо и налево.
- Я со своими киданиями разберусь сама. Я больше чем уверена, что завтра все будет отлично.
- Ха, ну да. Посмотрим еще, что из этого получится, - уверенно заявила темнокрылая.
- Дружба - это такая вещь, которую нельзя взять и резко оборвать, - устало протянула Анлиса.
- Классно, дружба – это вещь. Ну-ну, далеко пойдешь светлокрылая, - веселилась Киара.

Ну и пошло поехало. В общем, их понесло, и в ход шли уже оскорбления. В итоге девочки перешли на личности. Тут уж я не встреваю – побесятся, успокоятся. Поэтому мне пришлось увеличить громкость в наушниках и полностью окунуться в мир музыки.
Она наше спасение, только она может поднять нам настроение и помочь пережить какой-то момент в жизни. Вот и сейчас я полностью забыла о них.
Вспомнила же, когда в меня запустила подушкой Киара. От моей реакции она от хохота сама чуть не грохнулась со стула, который оседлывала как арабского скакуна последние несколько часов. Анлиса тоже не смогла сдержать улыбку.
- Что вы смеетесь?!
Я очень испугалась и теперь злилась на них.
- Ты бы себя видела! – воскликнула Киара, продолжая хохотать. – Нет, ну это умора!
- Тебя бы на мое место, - сказала я и показала ей язык.
- Нася, это одно из главных правил: всегда ожидай удар в спину.

Киара всегда очень быстро меняла темы разговора.
- Она, права, - наверное, впервые за последнюю неделю Анлиса поддержала Киару, - но если ты все же его получила и упала, сумей подняться. Люди сейчас стали злые и затравленные, впрочем, они были таковыми всегда. Время их не меняет, оно не может повлиять на чувства. Разве что на моральные постулаты, хотя у каждого свои ограничения. Человек всегда тянется к прекрасному…
- Но тянет за собой все самое плохое, – закончила за нее Киара. – Именно поэтому мы не можем существовать отдельно друг от друга, - она с мягкостью посмотрела на Анлису.

– У каждого человека своя так называемая грань между добром и злом и он пытается балансировать на ней. Старается взять что-то с темной стороны, а потом резко перепрыгнуть на светлую, якобы это не он и вообще он весь такой хороший и никогда и нигде ни-ни. Слышала когда-нибудь: «Стыдно, когда видно». Ну, так вот, вы считаете, что раз никто не видит, значит можно. Но это далеко не так, тебе это по жизни зачтется. И этим «не видно, значит можно» человек двигает свою грань.