Выпендреж

Человек, которого я любила, пригласил меня на свой день рождения...
Ничего особенного? Как сказать. Пикантность ситуации заключалась в том, что моя любовь отнюдь не была безответной, скорее наоборот. Но по каким-то загадочным причинам мы не могли быть вместе. То есть могли - но весьма ограниченное время. Одну ночь, например. Или - чрезвычайно редко - целые сутки, но не более того. Мои возлюбленный не был женат, я не была замужем, и мы, повторюсь, любили друг друга. А потом он вдруг сказал, что больше встречаться мы не будем, но останемся друзьями. Дружить, не встречаясь - в этом, возможно, и было нечто неуловимое, но от этого предложения у меня исчезло чувство юмора и развилось другое, смахивающее на затяжную депрессию. А это состояние, в свою очередь, плохо сочетается с чувством собственного достоинства.

Правда, мы иногда перезванивались. И никакого облегчения это не приносило - наоборот. Ощущение дикой несправедливости по отношению ко мне, маленькой, только усиливалось. И как ни пыталась я себе внушить, что человек, расставшийся с такой возлюбленной, как я, заслуживает только жалости, ничего не получалось. В самый неподходящий момент память подсовывала какие-нибудь эпизоды из совсем еще недавнего прошлого, и меня буквально пронзала чисто физическая боль. Вот мы идем по заснеженному Измайловскому парку, снег медленно падает с низкого серого неба, а мы молчим и только иногда улыбаемся друг другу. Вот он приехал навестить меня в подмосковный дом отдыха, выходит из автобуса - и я бегу ему навстречу, как девчонка, и вижу его счастливое лицо. Вот...

- Милая моя, - сказала мне врач, к которой я обратилась за помощью, поскольку сама уже с депрессией не справлялась, - да вы же не о нем тоскуете. Вы тоскуете о та светлых моментах, которые пережили рядом с ним. Но ведь все изменилось, разве нет?

Она была права. Что-то треснуло в наших отношениях со Славой после того, как я отказалась переехать и нему насовсем. Мы и до этого цапались по мелочам, но я прекрасно представляла себе, как постепенно эти мелочи станут основным в нашей жизни. Я засыпаю только в полной тишине и темноте - Слава может спать под любой шум и при любом освещении. Я терпеть не могу телевизор - Слава без него просто не живет. Гостей я люблю принимать только изредка и в умеренных количествах, а у Славы дом был не просто открытым - распахнутым настежь. К нему могли прийти в три часа ночи, ему могли позвонить в пять часов утра - все это воспринималось абсолютно спокойно, как нечто само собой разумеющееся.

Ну и, конечно, главное: неизбежное присутствие Никиты, моего бывшего мужа. Ничего удивительного в этом не было, поскольку Никита и Слава дружили с незапамятных времен. Женщины в их жизнях появлялись и исчезали, а дружба оставалась. Разумеется, когда я была женой Никиты, Слава и мыслей не допускал о каких-то лирических отношениях со мной. Говорил комплименты, целовал в щеку, помогал по хозяйству. В последнем, кстати, он давал сто очков вперед Никите, который никогда и не пытался помыть посуду или постирать. Немужское занятие-с. Так что сравнение было явно не в пользу моего тогдашнего супруга.

А когда мы с Никитой расстались... В общем, года через два после развода начался мой роман со Славой. Причем начался достаточно банально: в один из вечеров, когда мне было особенно тоскливо и неуютно, я позвонила Славе и пригласила его скрасить мое одиночество. Он приехал через пятнадцать минут с букетом цветов и бутылкой вина. Бутылку мы распили на равных и остались совершенно трезвыми. Тем не менее...

Никита от такого поворота событий несколько опешил, но довольно быстро принял все как должное. Даже сказал своему другу:

- Очень за вас рад. Майка - прекрасная женщина и очень порядочный человек. Тебе повезло.

Единственный человек, который не догадывался о том, какие отношения связывали нас когда-то с Никитой, была его новая жена Кира, молодая и очень милая женщина. Дело доходило до самых настоящих курьезов: во время одной из вечеринок чуть-чуть подвыпившая Кира во весь голос заявила:

- Не понимаю, Никита, где были твои глаза? Почему ты упустил Майю?

И Никита, и Слава одновременно наступили мне на ноги - каждый на свою, а Никита поспешно произнес:

- Милая моя, разве я могу соперничать со Славой?

Что, кстати, было чистой правдой. Соперничать со Славой он никак не мог, слишком уж разными они были.

Через полгода Слава сделал мне предложение. Решись он на такой шаг чуть-чуть пораньше, кто знает, чем бы закончилось дело. То есть закончилось бы оно, разумеется, разводом: теперь у меня в этом уже нет ни малейших сомнений. Но и за полгода регулярных встреч мне стало ясно, что такой семейной жизни мне не выдержать ни за что. Любимый уходил на работу в восемь часов утра и возвращался не раньше десяти вечера, при том, что заведение его заканчивало все дела в половине шестого и задерживаться там можно было только по двум причинам: отмечать что-нибудь или... играть в компьютер. А суббота и воскресенье проводились частично в домашних хлопотах, частично - с гостями. Мы ходили в гости крайне редко, зато гости в Славином доме просто не переводились.

Понятно, что себя в такой обстановке я не представляла. Меня вполне устраивал "гостевой" вариант брака, причем совершенно не обязательно зарегистрированного. Видеться тогда, когда хочется, а не по суровой житейской необходимости. И вообще я на собственном опыте убедилась в мудрости чьего-то высказывания: "Ничто так не разделяет любящие сердца, как общий ночной горшок". Высказывания, от которого, кстати, Слава почему-то впадал в ярость.

И все-таки мы любили друг друга. Несмотря на то, что став официальной подругой, я тут же перестала быть и красивой, и умной, а обрела целую пучу недостатков, о которых и не подозревала. Например, оказалось, что моя короткая стрижка - недоразумение чистой воды и мне нужно срочно отращивать волосы. Так, чтобы можно было заплетать носу.

- Зачем? - поразилась я в первый раз. - Во-первых, мне не идет гладкая прическа, а во-вторых, из моих волос можно сплести только мышиный хвостик.

- Нет, тебе очень пойдут длинные волосы, - настаивал Слава. - Это женственно, элегантно и вообще...

Но тут я уперлась насмерть. И, как впоследствии выяснилось, правильно сделала. Потому что какое-то время спустя мой бесценный друг проговорился, что давней и -увы! - нереализованной его мечтой является незатейливый сюжет из "Домостроя": намотать женскую косу вокруг руки и протащить даму по полу - от окна до порога. У каждого барона, конечно, свои фантазии, но эта, с моей точки зрения, была слишком уж экстравагантной.

- Женись на Кире, - посоветовала я ему не без ехидства. - Коса там уже имеется, отращивать не надо, да она к тому же лет на десять меня моложе.

- Это я так и буду за Никитой объедки подбирать? - возмутился мой ненаглядный.

И даже не понял, почему я обиделась. До сих пор не понял.

Но это, как выяснилось, были только цветочки. Ягодками я в полной мере насладилась тогда, когда первые восторги и упоения улеглись и начались обычные дни. Постепенно и незаметно наши свидания свелись к одному в неделю. Прекратились даже редкие походы в гости, о театре даже речи уже не было, хотя в первое время романа мы их посещали не реже двух раз в месяц. Потом и телефонные звонки стали реже...

Еще одним пунктиком, изрядно отравлявшим нашу совместную (или раздельную?) жизнь была разница в годах. Слава был старше меня лет на десять и не упускал случая удивиться тому, как это мне, молодой еще женщине, может нравиться "такой старик". Чего тут было больше - комплекса или отчаянной жажды комплиментов, - не знаю по сей день. Знаю только, что меня достаточно регулярно называли "геронтофилкой", и столь же регулярно восхищались значительно более молодыми, нежели я, женщинами. Терпение мое лопнула, когда в моем присутствии очередной раз был спет дифирамб юной прелестнице с ногами "от шеи" и дивно-пустыми глазами. Дифирамб закончился традиционным вопросом:

- Только вот могу ли я ей понравиться?

По неписаному сценарии мне следовало срочно заверить любимого мужчину, что не понравиться он просто не может. Что любая женщина, независимо от возраста, внешности и социального положения будет просто счастлива пасть в его объятия. Но мне эти недетские игры изрядно надоели и я круто сломала рутинный диалог:

- Не знаю, дорогой. Мужчины в твоем возрасте - это на любителя. Вроде меня...

Наградой за эту маленькую импровизацию послужил бешеный взгляд и буквально выдохнутое: "Стерва". Ну разумеется, кто бы спорил...

Конечно, определенную роль сыграла моя работа. Ненормированный рабочий день, частые командировки и прочие прелести журналистики. Читать мои “бессмертные произведения" Слава отказывался, а если и читал, то ничего хорошего из этого не выходило. Потому что высший комплимент, на который я могла рассчитывать, звучал так:

- Для женщины ты пишешь совсем неплохо.

От этого высказывания я мгновенно сатанела. Почему, интересно, никто и никогда не говорит: "Для мужчины ты пишешь (рисуешь, чертишь, сочиняешь и т.д.) совсем неплохо"? А вот про женщин - сколько угодно. Еще есть замечательная фраза: "Для женщины она очень умна". Как говорит нынешняя молодежь: "Блин, а ты сам-то достаточно умен для мужчины?" Я не феминистка, Боже сохрани. Более того, достаточно хорошо знаю, что есть профессии, в которых женщинам просто нечего делать, если они хотят оставаться женщинами. Летчики, например. Или милиционеры. Да и женщина-композитор - явление уникальное. Но что касается умственных способностей... извините. И среди мужиков есть круглые дураки, и среди баб - редкие умницы. Первых, правда, почему-то больше. Но я отвлеклась.

Конечно, милые бранятся - только тешатся, но и это прелестное занятие может изрядно наскучить. А поскольку общих детей у нас со Славой по целому ряду причин не было и не предвиделось, совместное житье тоже не ладилось, а мои представления о проведении досуга все чаще не совпадали с его. то в один далеко не прекрасный день мне пришлось грустно констатировать: конец не за горами. Да и женская интуиция подсказывала мне наличие другой дамы в жизни моего драгоценного. Нет, я не страдаю ревнивой подозрительностью, и вообще ревность - это не мое амплуа. Но быть обманутой - слуга покорная.

Когда я поделилась со Славой своими сомнениями относительно нашего общего светлого будущего, разразилась настоящая буря,

- У тебя слишком бурная фантазия! Неужели не понятно, что я до чертиков устаю на работе, у меня неприятности, нашу контору вот-вот закроют, а ты сидишь и считаешь, сколько раз я тебе позвонил да когда мы в последний раз виделись. Нам же не по восемнадцать лет! И нет у меня никакой другой женщины, ты все придумала. И ничуть я не изменился! Если я тебе надоел - так и скажи, а не строй из себя невинную жертву.

Будь у меня тогда хоть чуть-чуть побольше... не столько гордости, сколько храбрости, я бы, наверное, так и сказала. Но я промолчала, хотя могла бы сказать не только это, а еще много чего.

Ну, к примеру: "Почему ты не можешь взять хотя бы один отгул, если так устаешь? У тебя их так много накопилось. Почему ты все чаще ходишь в гости без меня, а я об этом если и узнаю, то всегда задним числом, и всегда оказывается, что в гости звали именно тогда, когда я была занята? Почему ты перестал дарить мне цветы? Почему неделями не звонишь, а зовешь только тогда, когда заболеваешь? Почему так часто стали возникать "черные субботы", о которых раньше помину не было? Почему?..”

Домолчалась я до того, что Слава объявил мне: нужно расстаться. Конечно, мы останемся друзьями, но... Я должна понять... принципы семейной жизни... возраст... усталость... служебные неприятности... Букет моей бабушки, одним словом.

Как пелось в одной некогда популярной песне: "расставанья маленькая смерть". Нет, я не рыдала и не заламывала руки. Наоборот, почувствовала себя свободной и начала вести соответствующий образ жизни. Но не было того, что называется милым французским словом "кураж". Не было радости от жизни. А потом мой любимый пригласил меня на свой день рождения. С момента нашего расставания прошло четыре месяца.

Конечно, я могла не ходить. Найти для этого 589 суперуважительных причин. Но мне хотелось увидеть Славу. И не просто увидеть, а показать ему, что я - вполне благополучна и даже счастлива. Но для этого ни в коем случае нельзя было идти одной, а все мои тогдашние поклонники на роль спутника не годились по одной единственной причине: они были ничем не лучше Славы. А кое в чем и хуже. Плюс неизбежное присутствие на торжестве Никиты с очередной молодой супругой. Показаться одной - расписаться в собственной несостоятельности. Пойти с одним из поклонников - расписаться в излишней неприхотливости.

Выход нашелся на исходе бессонной ночи, когда в мою не совсем ясную голову вдруг пришла совершенно сумасшедшая идея. То есть просто абсолютно безумная. Но терять мне было нечего, а выиграть хоть что-то я вполне могла. Посему, с трудом дождавшись начала рабочего дня, я позвонила человеку, с которым меня связывали хорошие, но чисто служебные отношения. Да, не без элемента флирта, разумеется, но я по характеру способна кокетничать просто из любви к искусству. К тому же человек этот мне нравился - совершенно бескорыстно. И был - приятный такой момент - главным редактором одного очень популярного журнала, где я иногда публиковалась. Что, разумеется, не давало мне оснований надеяться на то, что солидный и респектабельный человек согласится участвовать в моей авантюре.

- Андрей Юрьевич, - начала я с места в карьер, - я могу попросить вас об одном одолжении? Очень большом...

- Просить, конечно, можете, и я с удовольствием все сделаю...если смогу. В чем проблема?

- В том, что мне нужно пойти в гости, а не с кем. То есть, конечно, есть с нем, но это не тот уровень и вообще...

- Не совсем понятно.

- Я иду на день рождения к человеку, с которым мы расстались, - выпалила я в отчаянии. - И еще там будет мой бывший муж.

К моему огромному изумлению, перешедшему в бурный восторг, Андрей Юрьевич согласился меня сопровождать. Если честно, то о таком спутнике я могла только мечтать. Европейский класс - во-первых. Блестящий собеседник - во-вторых. Ну и главный редактор - это вам не жук начихал на скатерть. Никита - мелкий коммерсант, Слава - вообще инженер на "ящике", да и все остальные - того же полета. А тут...

День рождения Славы совпадал с моими именинами, о чем мой любимый все годы нашего знакомства умудрялся аккуратно забывать. Но я-то помнила. И решила сделать этот день праздничным для себя по полной программе. Для чего с утра отправилась в салон красоты и бахнула дикие деньги - ползарплаты - на украшение собственной особы. Выпендриваться - так по полной программе, тем более что рядом с моим предполагаемым спутником могла находиться только очень элегантная и ухоженная женщина. А красота - понятие относительное.

Описать мое состояние в салоне красоты практически невозможно - это надо пережить самостоятельно. Когда же я отважилась поглядеть на себя в зеркало, то обнаружила, что вместо не слишком броской миловидности обрела нечто. Лицо - как будто только что вернулась с курорта, ресницы едва ли не царапают противоположную стену, тени на веки и прочий макияж наложены под девизом: "А лес стоит загадочный”.

Прибавить к этому абсолютно французский, второй раз в жизни надетый костюм и изысканно-элегантную прическу. Прибавить супермодные выходные туфли... Как говорит в таких случаях моя подруга: "Один бы день так пожить". Я же вдруг поняла душевное состояние Золушки перед поездкой на бал. Правда, терять туфли в доме у Славы я не собиралась.

Андрей Юрьевич приехал за мной на машине. Еще одна приятная подробность: можно было не возиться с сапогами, шапкой, которая только портит прическу, и прочими неизменными атрибутами суровой московской зимы.

- Как вы позволите мне вас представить? - не без робости осведомилась я у своего спутника, - Как моего друга или...

- Это зависит от того, что вы затеяли, - усмехнулся Андрей Юрьевич. - Пока я свою роль представляй не совсем четко. Что вы хотите?

- Выпендриться! - бухнула я. - Не могу в этой компании появляться одинокой и несчастной. Меня пригласил мой бывший возлюбленный, да к тому же там будет мой бывший муж с новой женой...

Продолжать не было необходимости. Меня поняли если не с полуслова, то почти сразу.

- Тогда нам прежде всего нужно перейти на “ты”, - деловито сказал Андрей Юрьевич. - Прямо сейчас и начнем, давай, тренируйся. И только подыгрывай мне, я сам все сделаю. Договорились?

Еще бы мы не договорились!

- Только одно, Андрей... Юрьевич. Если вам надоест в этой компании, просто скажите мне: мол, не забыла ли ты, дорогая, что у нас сегодня еще... Ну, сами придумаете. И мы тут же уедем, даже если это произойдет через пятнадцать минут после нашего прихода. Хорошо?

- Просто отлично.

Мы явились последними - все уже сидели за столом. И в тот момент, когда я переступила порог комнаты, мне стало ясно: все получится. Потому что пришел долгожданный кураж, потому что этот маленький спектакль я играла не одна, да и зрительская аудитория была достаточно благодарной. Во всяком случае, при нашем появлении произошло то, что в театре называют "немая сцена". И на фоне этого молчания я бодро и непринужденно представила своего спутника хозяину дома.

- Очень рад, - сказал Слава. - Майя, ты садись вот здесь, а Андрея мы посадим воо-н туда, к дамам.

- Здравствуйте! - возмутилась я. - Почему это мы должны сидеть врозь, как супружеская пара с двадцатилетним стажем? Не пойдет, дружок.

"Дружок" с кислой миной перестроился, и в результате мы с Андреем Юрьевичем оказались за столом рядом. И - понеслось.

Не знаю, как ему это удавалось, но очень скоро у всех присутствующих сложилось четное впечатление, что я - его женщина. Хотя он не шептал мне ничего на ухо, не обнимал за плечи и вообще практически ко мне не прикасался. Спокойно ухаживал за мной , не забывая и об остальных гостях, в том числе и дамах. Говорил очень остроумные тосты. Остальные мужчины на его фоне решительно не смотрелись.

- Можно, я закурю? - спросила я у Андрея Юрьевича.

И Слава, и Никита, что называется, "выпали в осадок". Чтобы я, курильщица с многолетним стажем, у кого-то спрашивала разрешения на это занятие! Нет, это надо было видеть.

- Если только не твою обычную махорку, - пожал плечами мой абсолютно некурящий спутник.

- Какую махорку? У меня те сигареты, которые ты мне подарил...

- Это - ради Бога, - согласился Андрей Юрьевич, даже не подозревавший до это! секунды, что вообще что-то когда-либо мне дарил.

А я достала из сумочки специально купленные утром сигареты. Не мою излюбленную "Яву", а - "Филипп Морис". Конечно, в обычный день мне бы и в голову не пришло платить семь тысяч за пачку слабеньких сигарет. Но чего не сделаешь ради правдивости образа!

Ради той же правдивости я весь вечер цедила одну-единственную рюмку вина и категорически отказывалась от чего-нибудь более крепкого. Не приведи Господи захмелеть. Тут уж я мгновенно скажу как раз то, чего говорить ни в коем случае на следовало.

Впрочем, мне вообще не было необходимости что-нибудь говорить. Мое дело было, как и обещал Андрей Юрьевич, подыгрывать. Чем я с восторгом и занималась. Например, разговор зашел о горных лыжах. Кто-то из гостей - в который раз на моей памяти! - стал восхвалять красоты Домбая. И тут очень непринужденно вмешался мой ангел-спаситель.

- Если уж говорить о хорошем горнолыжном курорте, то ничего лучше Австрийских Альп не существует. Я был там в прошлый сезон - по цене разница несущественная. зато комфорт... Кстати, - обратился он непосредственно ко мне, - пора бы подумать о летнем отдыхе. В Турции и ты, и я уже были, в Париже летом делать нечего. Может быть, Италия?

- Надо подумать, - как можно небрежнее ответила я.

Подумаешь, событие - летний отдых в Италии! Как говорит моя любимая эстрадная артистка: “Надоели эти пальмы, это море, эти ананасы...” Небольшой налет пресыщенности не помешает. Знай наших.

Внезапно я обнаружила, что прошло уже три часа. Заметила я это лишь потому, что Андрей Юрьевич очень тихо сказал мне:

- Здесь очень мило, но есть один момент... У меня гараж довольно далеко от дома, и не хотелось бы возвращаться поздно по пустым улицам...

- Мы же договорились, - так же тихо ответила я. - Идите на кухню, говорите хозяину, что хотите, а я - за вами, и через пять минут нас тут не будет.

Я взяла свою сумочку и выскользнула вслед за Андреем Юрьевичем в коридор, а оттуда - на кухню. И услышала такой текст, что просто потеряла дар речи.

- Спасибо большое за вечер, Слава, но мы вынуждены уйти. Майя у нас натура творческая, все забывает. Вот и о вашем дне рождения она удосужилась мне сказать только позавчера. А у нее сегодня именины, и я заказал столик в ресторане...

Удержать на месте челюсть мне удалось только чудовищным усилием воли. У Славы же это - к моей тихой и неописуемой радости - не получилось. Он, как сомнамбула, подал мне шубку и смог сказать только одно:

- Ты забыла переодеть туфли. Где твои сапоги?

- Да Бог с тобой, - отмахнулась я, - зачем сапоги в машине?

Весь короткий путь до дома я занималась только тем, что благодарила и кланялась, кланялась и благодарила. Клялась в вечной признательности и в том, что обязательно сделаю для Андрея Юрьевича что-нибудь приятное и полезное. Моя безумная, обреченная на провал авантюра благодаря ему удалась так, что самой не верилось в реальность произошедшего. Выпендреж состоялся по высшему разряду - будет что вспомнить, о чем внукам рассказать.

На следующий день у меня зазвонил телефон.

- Майя, - услышала я голос Никиты, своего бывшего мужа, - мне надо с тобой серьезно поговорить. Хорошо бы не по телефону.

- Не по телефону нескоро получится, - мгновенно отреагировала я. - Ближайшие дни у меня забиты до отказа.

- Ну хорошо, давай хоть так. Ты не хотела бы изменить свое семейное положение?

- А у тебя для меня есть жених? - поинтересовалась я, показывая язык своему отражению в зеркале. - Я его знаю?

- Знаешь. Это я.

- А ты, между прочим, женат.

- Официально - нет. А тебе я предлагаю попробовать начать все сначала.

Ишь ты! Не иначе у моего бывшего что-то не ладится в семейной и личной жизни. При прочих равных условиях он никогда бы таких разговоров не завел.

- Знаешь, мне как-то не хочется. Мы с тобой один раз уже попробовали, и ничего хорошего из этой затеи не вышло. А теперь - тем более. Но все равно, спасибо за предложение.

- Тогда, может быть, ты меня выручишь по-другому? Мне нужно где-то спокойно пожить с полгода. Приютишь? У тебя же двухкомнатная квартира...

Очень заманчивое предложение, ничего не скажешь.

- Та же самая семейная жизнь, только даже без гипотетических радостей? Ну нет, я не сумасшедшая.

- Я тебе буду платить, - выдал мой бывший супруг нечто совсем уж для него нехарактерное.

- Да? И сколько?

- Сто долларов.

- В сутки? - с милой непринужденностью поинтересовалась я.

- Ты что, обалдела?! В месяц, разумеется.

Тут и моему терпению пришел конец.

- Знаешь что, я сама тебе заплачу сто долларов, чтобы ты меня раз и навсегда оставил в покое. А если ты будешь так любезен и сделаешь это бесплатно...

- Конечно, завела себе содержателя, теперь воображаешь...

- И я тебя тоже очень люблю, - вздохнула я и бросила трубку, Интересная концовочка получилась у нашего спектакля. Прямо скажем, неординарная.

Когда телефон зазвонил снова, я почти не сомневалась, с кем и о чем мне предстоит разговаривать. И не ошиблась.

- Майя, - с места в карьер начал Слава, - я всю ночь думал и решил: может, нам есть смысл попробовать еще раз. Ну, погорячились оба, ну, наломала ты дров. Может быть, теперь...

- А что, собственно, изменилось? - самым светским тоном осведомилась я. - Работу я не поменяла и по-прежнему пишу неплохо... для женщины, конечно. Волосы, как ты вчера мог заметить, не отрастила, характер остался прежним. Не понимаю...

- Ну нельзя же вот так взять и вышвырнуть за дверь несколько лет жизни?

- А кто выбрасывал? Но эти годы прошли, и кто-то учил меня, что глупо разогревать вчерашний суп, вкус уже не тот.

- Ну, конечно, мадам теперь вкусила изысканную кухню. Завела себе содержателя...

- Извини, - устало сказала я, - но этот текст я слышала полчаса назад от твоего ближайшего друга. Так что не трудись понапрасну. И спасибо за вчерашний вечер, была очень мило.

Забавно, что оба они упрекнули меня не в легкомыслии или ветрености, а в том, что кто-то взял и начал давать мне деньги. Просто так, за прекрасные глаза. Совершенно непростительный грех. Спасибо, хоть шлюхой не назвали.

И тем не менее я ни о чем не жалела. Мой выпендреж неожиданно для меня самой дал очень полезный результат: я почувствовала, что все в моих руках, что хватит сидеть скромной серенькой мышкой и покорно сносить чужие прихоти и требования. И совершенно не обязательно ходить в салон красоты, чтобы хорошо выглядеть. Достаточно просто следить за собой,

И еще - верить в собственные силы. Тогда все получается именно так, как задумывалось. А иногда даже лучше. Проверено на опыте.