Твердохлеб

Пацаны стояли у гастронома на Салютной. Курили, плевали себе под ноги. Матерились, обсуждая свои дела, казавшиеся им очень важными и «серьезными».

- Вася того лоха приделал-таки!
- На сколько?
- На полтифан.
- Мало…

Пацаны отличались от старушек, сидящих под парадными тысяч домов по всему миру и обсуждающих все на свете новости тем, что не каждая старушка поняла бы, о чем это они разговаривают. А молодые люди, тем временем, обсасывали подробности последней драки в ночном клубе «2000», обсуждали новую машину отца какого-то Геры, делились впечатлениями от просмотра американского боевика, шедшего в кинотеатре «Нивки».

Нормальные пацаны начала девяностых. Не лучше и не хуже миллионов таких же. Пацаны добрались до обсуждения прелестей новой жены директора школы, когда в десяти метрах от них раздался пронзительный скрип тормозов. Из бежевых Жигули шестой модели выскочил подтянутый высокий мужчина. В руке у мужчины чернел какой-то предмет продолговатой формы. Дубинка милицейская!
- Лицом к стене, уроды! – рявкнул мужчина.
Двое или трое из пацанов узнали мужчину, и слово, произнесенное ими в благоговейном ужасе, заставило остальных без малейших раздумий повернуться лицом к стене.
- Твердохлеб…

А участковый по делам несовершеннолетних Твердохлеб Сергей Степанович уже обыскивал расставивших ноги на ширину плеч молодых людей.
- Чего стоим?
- А что случилось? – подал голос один из пацанов. Самый умный. Считающий себя самым умным.
Те, кто знали Твердохлеба, приготовились…
- Че-го? – тихо, нежно даже как-то спросил участковый.
- А… - начал «умник».

И тут раздался звук. Глухой звук. Такой звук можно услышать на тренировках по боксу, когда сильные натренированные руки лупят что есть мочи по подвешенному мешку с песком.
«Умник» упал на колени, схватившись за правый бок.
- Ну, что, суки, повыделываться захотели?
И представитель закона начал среди белого дня на многолюдной улице методично избивать всю компанию резиновой дубинкой.
- Стоять! Кто сядет – добью на фиг! – рычал участковый.
И наносил удары методично. И не обращал ни малейшего внимания на собирающуюся вокруг толпу…

…Первый раз Твердохлеб умер в возрасте двадцати девяти лет от роду. Он посадил двух «гавриков», которые «достали» весь микрорайон. Один из «гавриков», недоросток по кличке Тромбон, все время ходил с заточкой в кармане. Строил из себя психа. Ловил младшеклассников под школой, отбирал мелочь, приставляя заточку к горлу. Когда этих «помороженных» закрыли, многие жители района вздохнули с облегчением. У Тромбона был старший брат. Собрав себе подобных идиотов, он задумал отомстить «участку». И они напали на него в парадном. Набросили удавку на шею, ударили по голове бутылкой. Когда Твердохлеб перестал «дергаться», они его сбросили с окна четвертого этажа. Открыли окно в парадном, и привет. Прощай, Твердохлеб!

Сергей Степанович очнулся в реанимационном отделении спустя час. Он упал на козырек парадного. Сломал руку. Врачей больше интересовало и волновало состояние дыхательных путей потерпевшего и рана на голове. Но и тут все обошлось.
- Вы родились в рубашке, - улыбались доктора.
Но явно не в рубашке родились те, кто попытался лишить участкового жизни… Брату Тромбона Твердохлеб отбил некую часть тела, для мужчины незаменимую. Остальным тоже досталось. Сели все…

…Второй раз участкового убили спустя два года после истории с Тромбоном. Некто из его бывших «подопечных», освободившись и напившись по случаю, решил «свести старые счеты». Участковому позвонили и сообщили, что в Комсомольском парке возле катамаранов малышня нюхает клей. Здание РОВД находится в двух минутах ходьбы. Твердохлеб «клюнул»…

Его били вчетвером, потом, когда участковый стал хрипеть, решили, что «готов». За руки, за ноги - и в озеро. Разошлись с чувством выполненного долга. Военный пенсионер, совершавший вечернюю пробежку, увидел концовку «мероприятия». Прыгнул в мутную воду и вытащил бездыханное тело на грешную землю. Откачал… Инициатор избиения и утопления участкового ушел в зону на двенадцать лет, подельники разделили его участь, только сроки поменьше получили…

…Кому надо, все уже знали, что с Твердохлебом шутки плохи. Нехорошо с таким «вязаться». Летать умеет и плавает, как рыба. Молва наделяла участкового такими необычными качествами, что сам он, узнав, что его принимают за «заговоренного», очень удивлялся. А близкие люди замечали, что после покушений Твердохлеб стал каким-то не таким, не тем веселым парнем, которого они ранее знали. Что-то в нем появилось нехорошее…

Многие стражи правопорядка грешат тем, что избивают задержанных. Но Сергей Степанович делал это с таким остервенением, что у видавших виды оперов волосы на голове шевелились. Он придумывал всевозможные трюки, пытки, после которых человек не мог вспомнить, как его зовут. Он стал наслаждаться чужой болью…

Цыгане решили убить Твердохлеба. Это была вынужденная мера, на их взгляд. Он «достал» младшего сына «барона». Денег не брал. На угрозы отвечал ударом в область печени. В ответ на уговоры смеялся. Утром на улице Твердохлеба огрели по голове, засунули в багажник машины и привезли в парк возле базы «Динамо». Вытащили мотающего головой участкового, ударили ножом каждый по разу. После чего выстрелили в него и повесили. Постояли пару минут и уехали.

Из петли Твердохлеба вытянули собачники, выгуливающие своих любимцев в парке. Спустя два месяца лечения участковый вернулся в родной РОВД, получив повышение по службе. Цыгане съехали с района в неизвестном направлении, как только узнали о том, что «заговоренный» остался в живых…

…После избиения на улице Салютной Твердохлеба «вызвали». Виной ли тому была толпа, собравшаяся вокруг избиваемых участковым подростков, или родители последних – непонятно. Это был не первый и, к сожалению, не последний случай «превышения полномочий» стражами правопорядка в том районе. И Сергей Степанович мог бы покивать начальству повинною головой, да на том все и закончилось бы. Но он уже давно был не тем, что раньше. Он заматерел. Он озлобился на весь мир. Он стал судьей самому себе. И не признавал для себя иных судей:
- Я так посчитал нужным!
- Вы не понимаете…
- Если я так посчитал нужным, значит, так надо было!
Начальство, тем паче милицейское, таких заявлений не воспринимает. Твердохлеба «попросили» из органов…

Спустя год после увольнения бывший участковый продал квартиру и навсегда покинул благословенную родину, эмигрировав в Германию. Я видел тех, кто пришел на его место. Боящиеся своей тени толстопузы. Плохим ли был человеком Твердохлеб, хорошим ли – не нам решать. Скорее – плохим. Если судить его мерками нормального общества. Да только «нормальным» наше общество не является сейчас, что уж говорить о тех славных временах начала-середины девяностых? Потому, на мой взгляд, и рождало это самое общество таких Твердохлебов. Злых, жестоких, неподкупных, смелых и сумасшедших. А Твердохлебы, в свою очередь, рождали легенды. И легенда об этом человеке жива до сих пор на Нивках. И бывшие «подопечные» участкового, сидя за бутылкой самой дешевой водки в бывшем «Комсомольском» парке, почесывают ноющие от плохо сросшихся переломов ребра:
- Да… Было дело… Ух, человечище был…
И произносят – с ностальгией. Сейчас, мол, таких нет…