Спящая красавица...
На постаменте из мрамора, в нечто напоминающем хрустальную кровать, лежала молодая женщина. Под тонкой шелковой простынею угадывалось стройное тело, а густые волосы разметались по белоснежной подушке. Ее глаза были плотно закрыты, и она не подавала признаков жизни...
Ночной город спал. Улицы были пусты, лишь тусклый свет фонарей призрачно освещал мелькавшие изредка тени. На миг вышедшая из-за туч желтая луна, осветила огромное серого камня здание. Оно монументально возвышалось среди домов, подавляя своими размерами и мрачностью. «Городской музей» - так гласила затертая медная вывеска на входе… По залам с многочисленными статуями и картинами, к чему-то прислушиваясь и зажигая свечи в канделябрах, не спеша двигался Смотритель. Он был одет в войлочные тапки и коричневый балахон с капюшоном. Длинный шест в руке то и дело высоко поднимался, чтобы зажечь очередную свечу. Он что-то шептал про себя, настороженно прислушиваясь к звукам здания…
Огромные часы на городской башне пробили полночь. Смотритель встрепенулся и тут же направился к отдаленной массивной дубовой двери…
«Здравствуй, моя красавица... Как же я скучал весь день по тебе! Вот сейчас добавлю света и займусь тобою…» Смотритель небрежно скинул с головы капюшон, и начал зажигать свечи в настенных канделябрах. Свет стал ярче. Вздохнув, Смотритель положил шест, взял припрятанный между статуями мешок и пошел в центр зала. На постаменте из мрамора, в нечто напоминающем хрустальную кровать, лежала молодая женщина. Под тонкой шелковой простынею угадывалось стройное тело, а густые волосы разметались по белоснежной подушке. Ее глаза были плотно закрыты, и она не подавала признаков жизни. Смотритель придвинул большой дубовый стул к изголовью и, мельком полюбовавшись женщиной, начал вынимать из мешка и раскладывать нехитрые предметы на небольшом столике.
«Сейчас, моя любимая... сейчас я займусь тобой. Как же был долог этот день! Ты, наверное, скучала без меня…» Он взял ее руку в свою ладонь и, отогнув рукав рубашки, нежно коснулся губами кончиков ее пальцев. В мигающем тусклом свете канделябров была видна синева и мертвенность кожи женщины. Пульс еле прощупывался… «Какая же ты красивая, моя спящая красавица…» Смотритель взял в руки гребень и бережно стал расчесывать волосы женщины, временами останавливаясь и замирая в пристальном взгляде на нее… «Знаешь, как я измучился за день, не видя и не прикасаясь к тебе... Открой глаза хоть на секунду, подари мне немного тепла взгляда, дотронься рукой до изнывающего сердца…» Смотритель вздохнул и, вытащив из мешка что-то большое, начал разглаживать его и встряхивать. «Сейчас я переодену тебя, любовь моя. Твое платье то поизмялось. А я хочу, чтобы ты всегда выглядела красиво!» Он медленно и с наслаждением, дрожащими от возбуждения руками, снимал с нее одежду, то и дело касаясь губами оголенного синеватого тела. И изредка, бросая на ее лицо взгляд, надеялся и молил, чтобы она отозвалась его ласкам… Но ее тело по-прежнему оставалось холодным и неподвижным, а глаза закрытыми…. «Ну, вот…» - досадливо и с сожаленьем произнес он, отступая на шаг назад. Придирчиво оглядев лежащую женщину, Смотритель умиротворенно вздохнул. «А сейчас, радость моя, я освежу твое тело водой»… Он вытащил из мешка полотенце и, окунув его еще в теплую воду, начал омывать тело женщины…
Эти приятные для него и, словно, обязательные процедуры, Смотритель проделывал каждую ночь, разговаривая со спящей женщиной и изливая ей свою душу… Но за ночью наступал день, и тогда, в определенное время, музей начинал заполняться любопытствующими посетителями. Вот и сегодня, лишь открылась входная дверь, тишину спящих залов стал наполнять гомон и шарканье людских ног. Смотритель, не покидая места своего ночного пристанища, стоя у дальней стены и сжимая пальцы, нервно всматривался в противоположный конец зала, словно чего-то ожидая… или, кого то… И Он появился...
Посетитель, мужчина высокого роста и стройного телосложения, вошел в зал и посмотрел по сторонам. Его одежда и внешность выдавала в нем некоего денди, чуть франтоватого и уверенного в себе. Он не спеша приблизился к постаменту с женщиной, и уселся удобно на тот самый дубовый стул. Немного посмотрев на спящую, он взял ее руку в свою ладонь, и нежно прикоснулся губами к ее пальцам… И вдруг синева стала исчезать, и кожа женщины затеплилась под его рукой и обрела бледно-розовый оттенок. Слабый румянец залил щеки, а ритм сердца учащался до нормального. Она вздохнула и открыла глаза… Увидев Посетителя, ее густые ресницы тут же затрепетали, большие глаза засверкали тысячами лучиков, и все тело подалось навстречу мужчине, уже нежно ласкавшему ее тело… Их взгляды встретились и, приблизившись друг к другу, они обнялись и сплелись в сладком и долгом поцелуе… Глухие стоны заполнили зал, запахло человеческой плотью… Смотритель, зажав во рту кулак, с глазами безумца, покачиваясь, как пьяный, немо стонал, впившись взглядом в эту картину. И, наконец, не выдержав, исчез в узком проеме находящейся рядом двери…
Прошли минуты, часы… Посетитель встал и, поцеловав женщину в губы, направился к выходу. Она упала на подушку, стиснув руками края простыни. Из уголков глаз, медленно, прокладывая дорожку по красивой и чистой матовой коже лица, скатились две крупные слезы… Хлопнула дверь и к постаменту уже спешил Смотритель. «Любовь моя… подожди, не уходи, я умоляю тебя. Побудь со мной, я согрею твое сердце…» Он остановился на полуслове и впился глазами в женщину. Ее слезы медленно превращались в лед, а тело постепенно приобретало синеватый оттенок. «О, Господи!!! Да за что мне все это!!! За что??? Будь все проклято!!!» Он метнулся в находящуюся рядом комнату и, не отрываясь, опрокинул в себя кубок крепкого вина…
Уставшее за день солнце скатилось за горизонт, и ночь медленно входила в свои права. Здание давно уже опустело. Часы били полночь. От стены зала отделилась призрачная тень и направилась к постаменту. Смотритель тяжело опустился на стул и привычно взял в ладони холодную с синеватым оттенком руку женщины. «Любимая… Я хочу, чтобы ты услышала меня. Услышала и почувствовала, как я люблю, как страдаю от твоей холодности. Зачем тебе ОН? Он приходит, а потом покидает тебя. А я всегда рядом, с тобой. Неужели ты не слышишь моего сердца? Оно болит, когда я вижу ваши…» Он не договорил и стал расчесывать ее пышные волосы… «Слышишь!!! Хоть на один миг… на одно мгновение… стань такой, как с Ним. Я молю тебя… Молю!!!»…
Спящая красавица лежала в глубоком сне, крепко закрыв глаза и не подавая признаков жизни. Смотритель тяжело вздохнул. Его губы были бледны, а на лбу блестели крупные капельки пота. Отвернувшись, он медленно удалился в свою комнату…
В зале повисла мертвая тишина, шипя догорали ни кем не замененные свечи в канделябрах, луна спряталась за черные тучи… Вдруг что-то тяжелое звякнуло о каменный пол, и через время комната наполнилась сладковатым запахом человеческой крови… Последняя свеча зашипела и погасла… Мрак…
Он лежал на полу и его взгляд, устремленный в потолок, постепенно угасал. «Я люблю тебя»… - в последний раз прошептал Смотритель и навсегда умолк… От мертвого тела отделилась прозрачная душа и, сделав в воздухе круг, плавно устремилась туда… к постаменту… Любить… охранять… оберегать… обожествлять…